Вадим Мурадян: самая большая проблема – позднее обращение пациентов за помощью

С какими трудностями пришлось столкнуться Областной клинической больницы за время эпидемии? 

 

- Наверное, столкнулся с трудностями весь мир, вся Россия. С одной стороны - неизвестный вирус вносит большие изменения в человеческий организм, с другой стороны - меняет психику людей, и неизвестно, что превалирует, что главнее в этом вопросе. Что касается нашей больницы, то сейчас мы являемся единственной больницей, которая оказывается все виды помощи. Сейчас у нас через приемное отделение больницы ежедневно проходит более двухсот пациентов. Притом, что мы остались в тех помещениях, которые есть, и штат сотрудников остался прежним. Это самая большая трудность для нас. Госпитализируется половина пациентов от поступающих.

 

 

- Вы знаете, вы коснулись серьезного вопроса. Выступал недавно Бокерия (Лео Бокерия, главный внештатный специалист сердечно-сосудистый хирург Минздрава России, прим. ред.) и сказал, что люди забыли о том, что есть болезни. Но другие болезни никто не отменял, и люди погибают и от них. К нам продолжают поступать люди, и много. Но если раньше поступали люди, которым мы реально могли помочь, которые поступали на ранних стадиях заболевания. Сейчас количество больных, поступающих в терминальном состоянии, огромно. Мы хорошо лечим инфарктных больных, если это не запущенная ситуация. Мы много чего можем сделать, если сердце живо. У нас вчера погиб пациент, 48 лет, от инфаркта. Он прожил у нас 30 минут, потому что он поздно обратился. И это очень серьезная проблема. У нас появились случаи смерти пациентов от прободной язвы, которые поступают с таким перитонитом, который, наверное, только в Зимбабве кто-то и видел. Сейчас у нас лежит больная, которая дома долго и упорно лечила гайморит. Сейчас у нее энцефалит, очень тяжелый. Я надеюсь, бог даст, она выкарабкается с помощью докторов, но человек ожидал лечения дома и очень долго.

 

Самая большая проблема сейчас, при эпидемии коронавируса, бесполезный прием антибиотиков. У нас недавно умер пациент, не старый пациент, который принимал огромную дозу антибиотиков, потом оказалось, что у него ковид был носительством, у него и пневмонии-то не было. И это, конечно, одно из проявлений коронавирусной инфекции.

 

 

 - Давайте говорить честно: есть объективные и субъективные факторы. С одной стороны, человеку понятно, что риск заражения ковидом в общественных местах, к коим относится и больница, конечно существует. Поликлиники работают с огромной нагрузкой. Безусловно, доступность помощи имеется, но комфортность, конечно, снижена. Но все-таки человек должен понимать, что это его жизнь и он за нее отвечает. Он должен обратиться к врачу, когда ему плохо.

 

 

- Большая проблема для нас - первичные больные поступают в обсерваторы, и, безусловно, условия нахождения там пациентов не очень комфортные. Но это вынужденная мера, потому что мы ежедневно у пятой части госпитализируемых пациентов выявляем ковидную инфекцию на этапе обсервации. Не говоря о том, что есть и форма инкубационного периода - 14 дней, и тогда ситуация будет сложнее. Среди госпитализированных больные есть все - это человек 15 - с инфарктами, человек 10-12 - с инсультами разной степени, поскольку мы сейчас единственное хирургическое отделение, это и аппендициты, и панкреатиты, прободные язвы, появились ущемленные грыжи в большом количестве - чего не было очень давно. К сожалению, появились пациенты с нарушениями углеводного обмена, плохо контролирующие свой сахар и поступающие сюда в выраженном гипергликемическом состоянии, и это тоже проблема. Проблем серьезных много, и главная из них - поздняя обращаемость пациентов за помощью. 

 

 

- Вы знаете, я горжусь своим коллективом - они руки не опускают, хотя работают они... словом «на износ» ничего не сказать. В сутках 24 часа, за это время проходит 200 пациентов. При этом по оказанию помощи есть четкие стандарты по лечению больных с ковидом, они утверждены Минздравом, они регулярно обновляются, и мы полностью соблюдаем существующие стандарты. Главный критерий это, конечно, летальность при этих заболеваниях, но она у нас не выше российских, и не выше других учреждений города Орла. Это говорит о том, что ситуация под контролем. 

 

 

- Врачи тоже люди, они тоже болеют. Большая проблема в том, что поступающие больные бывают реанимационные, с остановкой сердца, и это ежедневно, и тут трудно говорить о возможности соблюдения всех эпидрежимов - в тот момент, когда мы реанимируем, это достаточно сложно. Врачи болеют, определенная часть коллектива уже переболела, остальные встают в строй. 

 

 

- Начнем с того, что эпидемиологически у нас нет другого выхода, кроме как сформировать популяционный иммунитет. А формируется он двумя путями - или человек должен переболеть, или он должен вакцинироваться. Поскольку население России не переболело, до 70%, остальные должны быть провакцинированы. И это касается нашей больницы, мы это будем делать. В противном случае мы никогда не справимся с этой эпидемией. Это объективно. 

 

 

- Каждая спасенная человеческая жизнь - это положительно. Если бы этого не было, я думаю, что люди в медицину бы не пошли. Согласитесь, что трудно деньгами оценить ту нагрузку, которую сейчас несут врачи. Та молодежь, которую мы год назад считали молодежью, сейчас это умеющие все делать доктора. Притом, что мы плановость не можем остановить - если сегодня, к примеру, не прооперировать грыжу, завтра будет непроходимость и человек погибнет. Мы не можем остановить офтальмологическую плановость - не прооперируем человека сейчас, то глаукома будет дальше прогрессировать. Мы не можем остановить травматологические операции на суставе - люди ждали их годами. Поэтому, конечно, все это делается. Мы не можем остановить коронарные операции. Мы недавно сделали операцию аневризмы головного мозга. Сейчас достаточно много пошло пациентов с патологией сонных артерий, а каждая из этих операций это минус один инсульт. Поэтому мы делаем много чего интересного. Мы сделали очень интересную операцию при тромбозе сосудов брюшной полости. Раньше эти больные всегда погибали. Сейчас мы научились убирать эти тромбы. Конечно, это редко, и ни у каждого пациента, но это тоже очень интересно. Поэтому, безусловно, больница развивается и живет. И, вы знаете, добрых слов со стороны пациентов, как ни странно, стало больше. Люди, видя, что творится у нас в приемном покое, с терпением относятся к этому. Мы не пускаем родственников пациентов в больницу. Конечно, человеку нужна поддержка, но сейчас мы этого не делаем, но люди стали с пониманием к этому относиться, понимая, что есть риск заразить своего близкого или заразить все отделение. И, я думаю, что стабилизация процесса произошла. 

 

 

- Не знаю, насколько это можно говорить. Руководитель России, который говорит, что самое страшное в период эпидемии это война всех против всех: когда пациент будет воевать с медиком, медик будет воевать с пациентом, медик будет воевать с медиком, а пациент - с пациентом. Главное, чтобы этого не произошло. Мы должны понять, что только совместно у нас может что-то получиться. Есть ли проблемы? Да, безусловно, и огромные. Проблемы есть в Италии, и во Франции, и в Израиле, и в Англии. Но их надо решать, не делая из этого истерику. И, я думаю, областной больнице это удается. И мы призываем пациентов относиться с пониманием к существующим проблемам, но если ему плохо, он должен придти к человеку в белом халате.