| пятница 19.04.2024 17:46:19 | 302028, г. Орел, ул. 7 Ноября, д. 43. Телефон / Факс: 8 (4862) 43-46-71 |       |
 | ||||||
| НОВОСТИ | ПЕРЕДАЧИ | РАДИО РОССИИ | ПРОГРАММА ПЕРЕДАЧ | О НАС | ||
      |
Главная » Вести. Культура 12:28, 30 декабря 2005 года «Я ВАМ ОСТАВЛЮ СТОЛЬКО КНИГ…»Выдающемуся русскому советскому поэту Константину Симонову недавно исполнилось бы 90 лет.Творчество Константина Симонова прочно связано с военной темой. С первых дней Великой Отечественной войны он был собственным корреспондентом газет «Правда», «Комсомольская правда», «Красная Звезда». Песни на его стихи «Жди меня», «Родина», «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины» стали народными. Его пьесы («Парень из нашего города», «Русские люди»), в 1940-х годах не сходившие со сцены советских театров, насыщенные реалиями и атмосферой московского быта, и сегодня, в год шестидесятилетия Великой Отечественной войны, привлекают зрителя. Книги Симонова «Живые и мёртвые», «Солдатами не рождаются», «Последнее лето», «Из записок Лопатина», мемуары «Глазами человека моего поколения» не залеживаются на библиотечных полках, их читают люди старшего поколения. Фигура Симонова всегда вызывала интерес: в общественной жизни Константин Михайлович имел большой вес, поэтому и внимание к нему – особое. Кто-то считал его советским чиновником от искусства, кто-то до сих пор обсуждает его личную жизнь. Актриса Лилия Винаковская, два года назад переселившаяся в наш город из Кургана, предложила орловцам свой взгляд на личность Симонова, его поэзию, его судьбу в моноспектакле «История одной любви». Модная тема взаимоотношений поэта и популярной тогда актрисы Валентины Серовой здесь обретает истину, основанную на документах, глубину. Сегодня чего только не говорят, не пишут, не произносят с экрана об этом союзе! Но разве нам судить этих людей? Спектакль Винаковской - тонкое, трепетное, бережное прикосновение к этой истории любви, обернувшихся для обоих драмой. Много лет актриса собирала и изучала материалы о любимом поэте, она шла к нему с самого детства. - 1941 год. Шла война. Город Куйбышев, сейчас это снова Самара, принимает раненых. Среди них я, девятилетняя девочка, эвакуированная из Киева. Часто выступаю в госпитале перед ранеными. Там я впервые услышала имя Симонова. Стихотворение «Жди меня», наполненное великим смыслом для взрослых людей, меня, девчонку, привлекло я даже не знаю чем. Какая – то необыкновенная сила почувствовалась в нем, и мгновенно были забыты стихи детских поэтов: Барто, Маршака, Михалкова. Я стала искать в газетах Симонова, и не только стихи, но и его очерки, репортажи. И вот так постепенно стала зарождаться моя любовь не просто к поэту, а к человеку Симонову. Сила, которая была в его стихах, какая – то надежность подкупила меня. Шли годы, появились литературные кумиры, поэты, которые мне нравились, но никто не поколебал моей любви к Симонову. - Расскажите, каким открылся вам Симонов. Ведь он – поэт сталинской эпохи, и не мог на себе не ощущать все ее противоречия. Занимая высокие посты, он, наверное, понимал, что от него многое зависит: как сложится судьба того или иного литератора, что будет публиковаться в условиях жесточайшей цензуры. Как жить такому человеку в такое время? - В одном из писем Симонов писал: «Я решил всю свою жизнь без остатка положить на то, чтобы: во-первых, говорить и писать правду о войне, во вторых, мешать тому, чтобы о ней говорили или писали неправду. В третьих, - чтобы роль простого солдата, вынесшего на своем горбу все тяготы войны, предстала перед грядущим поколении во всем своем неприкрытом героизме и трагизме, и в четвертых, если мне случится встретиться с несправедливостью по отношению к любому участнику войны, делать все, что в моих силах, чтобы эту несправедливость исправить». И первое, и второе, и третье, и четвертое завязано для меня в один узел и составляет смысл моей жизни и это не просто декларация. Он действительно делал все, чтобы помочь ветеранам. И вот нынче, когда Симонову исполнилось бы 90 лет, мне очень хочется рассказать о нем тем, кто может быть, даже не слышал его имени, кто только понаслышке знает о войне, и чтобы судили о нем по его делам, по его работам. Кор. Это поразительно. Война закончилась шестьдесят лет назад, но разве утратили свежесть эти симоновские строки? О войне написано много, но к сердцу читателя путь находят только те произведения, в которых есть пронзительное чувство неистовой любви. Чего-чего, а уж этого у Симонова – через край. «История одной любви», мне кажется, спектакль очень своевременный. Пора уже нам остановиться, не топтать наше прошлое. Многое сегодня требует пересмотра, переоценки, и личность художника советского времени, его творчество для нас вовсе не отжившее, в этой теме для нас может открыться нечто важное, сокровенное. Фигура Симонова обросла слухами, сплетнями, небылицами. - Мне случалось сталкиваться с тем, что вроде бы известные журналисты вытаскивали на свет божий то, что не надо. Нужно непременно вспомнить о всех его хороших делах. К примеру, когда шельмовали Зощенко, Симонов, который был вхож к Сталину, уговорил вождя распорядиться, чтобы вернуть Зощенко в Союз писателей. Но Сталин поставил условие: не вернуть, а принимать заново. И вот с этим Симонов уехал в Ленинград. Писатели просили его как секретаря Союза писателей восстановить Зощенко в Союзе, иначе писателя ждет нищета, но он не мог рассказать всем, что это резолюция Сталина, и был не преклонен. Зощенко снова приняли в Союз писателей. И вот из-за этого обстоятельства некоторым кажется, что Симонов поступил, как равнодушный чиновник, свысока глядящий на таланты, не прислушивающийся к народному мнению. Есть много таких вещей, которые неверно понимаются и несправедливо ему приписываются. Если перечислить добрые дела, которые Симонов делал для людей, не абстрактных людей, имя которому «народ», чьим именем часто прикрываются иные нечестные деятели, а конкретных людей, то нам понадобилась бы, наверное, целая книга. Вот одно из них. В 1946 году, будучи впервые в Америке и получив большие деньги за перевод своей повести «Дни и ночи», Симонов весь гонорар потратил на то, что купил постельные принадлежности, кровати, учебные пособия, медикаменты и даже санитарную машину для сирот Детского дома в Смоленске, для детей, родители которых погибли во время войны. Симонов считал своим долгом позаботиться о литературном наследии Твардовского, Маяковского, Назыма Хикмета, Бориса Горбатова, Всеволода Вишневского, Ильи Эренбурга. Вообще, благодаря его стараниям, а это поверьте мне, было непросто, в литературу вернулись имена, бывшие под запретом. Молодое поколение об этом не знает. Булгаков – благодаря Симонову. Мандельштам, Зощенко. Симонов первым заговорил о литовском гениальном композиторе, мыслителе, художнике, Чюрленисе. Симонов устроил в Москве в доме литераторов устроил выставку работ Пиросмани, Петрова – Водкина, Хлебниковой, сестры Велемира. Симонов добился печатания романа Хемингуэя «По ком звонит колокол». Благодаря усилиям Симонова в Ленинграде был создан мемориальный музей Александра Блока. Можно говорить очень много. - Конечно, всех его дел не перечислить, память о них живет. Но главный его след на земле - это конечно, творчество. -Разумеется. Когда Симонов, уже смертельно больной, составлял свое последнее собрание сочинений, десятитомное, первый том, посвященный поэзии, он не зря завершил переводом стихотворениясвоего любимого поэта Редьярда Киплинга: Заканчивая путь земной, Всем сплетникам напомню я: Так или иначе, со мной еще вы встретитесь, друзья. Я вам оставлю столько книг, что после смерти обо мне Не лучше ль спрашивать у них, чем лезть с расспросами к родне). - Замечательно сказано. К сожалению, сегодня с эстрады стихов не читают, а ведь были времена, когда литературные вечера и поэтические гостиные, моноспектакли собирали огромную зрительскую аудиторию. Сегодня эфир забила эстрада, ток -шоу, какие-то разговоры, может быть даже важные. Но поэзии нет, мы не живем этой высотой, к сожалению. Вы приехали и предложили орловцам два моноспектакля. Легко вам было найти аудиторию, и как откликаются люди разного возраста на то, что вы им несете? - Я не нашла аудиторию, мне её нашли. Впервые в Орле я играла моноспекталь «История одной любви» перед ветеранами сцены в театре на День Победы, и после этого на меня стали приглашать библиотеки. Очень многие люди, которые напроч не принимали поэзию, слушают прекрасно, хотя сказать, что поэзия Симонова – высокая, я не могу при всей любви к Симонову. У Симонова поэзия существует, но это, в основном, зарифмованная жизнь, он писал стихи, как письма. Но в Симонове меня не просто привлекает, а притягивает совершенно другое. Не высота его поэзии, а высота человечности, его честности, порядочности, его доброжелательности. Все, что ценится в человеке, было в нем, несмотря на то, что он земной, со своими грехами. Но он не боялся в них и раскаяться, и честно об этом говорил – много ли таких мужчин найдется? Ну, плюс еще и поэзия. Мне приходилось читать на разных аудиториях, я сейчас имею в виду не только Орел. Я удивлялась, как люди разного возраста вначале, буквально с порога, готовые не принять поэзию, буквально в течении пяти минут становились слушателями, и как они потом реагировали. Я выступала в основном, перед взрослыми, в музее несколько раз выступала, перед ветеранами. - А старшеклассники, студенты не входят в число ваших слушателей? - Пока меня пригласила одна школа № 13, которая находится в Северном районе. Директор школы Горбачев Александр Владимирович оказался большим любителем Симонова, он преподаватель литературы и вообще человек вдохновенный. Я видела, как слушали одиннадцатиклассники, как им было интересно, как они переживали. А о ветеранах, прошедших войну, для которых имя Симонова –культовое, и говорить не приходится, поэтому мне бы, конечно, очень хотелось, чтобы побольше меня приглашали в школы, чтобы я старшеклассникам рассказывала, чтобы наряду с всякими пошлыми россказнями прозвучало слово о человеке достойном, о судьбе достойной. - Ну, вот недавно у вас интересная встреча произошла и в 36 школе, и я думаю, недостатка в зрителях не будет. Но, честно говоря, меня смущает одно ваше высказывание: поэзию Симонова при всей любви к ней вы не можете отнести к высокой поэзии, с чем я никак не могу согласиться. - У меня есть один аргумент: сам Константин Михайлович относился к своим стихам тоже не как к высокой поэзии. Особенно он страдал, когда его «Сына артиллериста» изучали в школе. И он говорил: «мне неудобно сказать: не изучайте, но ведь школьники, которые знакомятся с этой зарифмованной историей, никогда не смогут почувствовать, что такое настоящая поэзия. - Вот тут, простите мне мою, может быть, нескромность, я даже не соглашусь с самим поэтом. Мы с упоением читали историю Леньки и майора Деева, и повторяли часто слова лирического героя, и верили: ничто нас не вышибет из седла. И это не мешало нам открывать Пастернака и Мандельштама, Ахматову и Цветаеву, Давида Самойлова, Наума Коржавина, Юрия Левитанского, - целый ряд превосходных поэтов ХХ века. А может быть, привычка вчитываться в стихи – это и от Симонова тоже. Я, к примеру, частенько перечитываю томик его стихов, а поэму «Пять страниц» могу цитировать наизусть. Нет, это наш поэт, и зарифмована не только его жизнь, зарифмован мир чувств, мир размышлений, совпадающий с нашим, - это ли не поэзия? - Я встретила у Вероники Тушновой вот такое стихотворение: Открываю томик один окий, томик, в переплете полинялом Человек писал вот эти строки Я не знаю, для кого писал он Может, он любил и жил иначе, и в столетьях мы не повстречались. Если я от этих строчек плачу, значит, мне они предназначались. С тех пор, как я познакомилась с этим стихотворением, любое произведение литературы измеряю вот этими строками: предназначались они мне или нет. Вот Симонов мне предназначался, поэтому я его люблю, и пытаюсь, как только могу, привить эту любовь слушателям. Я совершенно уверена, что ни один из них равнодушным не останется, потому, что он предназначается всем. - Спасибо за эту возможность окунуться в мир поэзии. Успехов вам и внимательных, думающих, ищущих высокое слово слушателей. Людмила Васильева |
Адрес: 302028, г. Орел, ул. 7 Ноября, д. 43. Телефон / Факс: 8 (4862) 43-46-71.
